"Особый контроль"

Терпение...
Очень хорошее описание.
Не перестаю поражаться искусству Василия тонко и точно рассказывать о психологии человека.
По сути, все его книги о человеке.
Читаю и не могу оторваться.


...
( Read more... )
Сооружение состояло из плоской четырех­угольной пластмассовой доски, опирающейся на массивную метал­лическую станину с противовесом, и длинного суставчатого рычага с лимбом и рассохшимися линейками, составлявшими некогда пря­мой угол.
- Что это за хлам? — полюбопытствовал Филипп, рассмотрев сооружение.
- Так называемый кульман,— сказал Травицкий с благогове­нием.— Устройство для вычеркивания на бумаге различных черте­жей конструкций. Такими устройствами пользовались наши прадеды около двухсот лет назад.
- Но бумага... это же двумерный лист... плоскость. Как же они видели объем?
- Они чертили конструкции в изометрии, а также в нескольких проекциях: спереди, сверху, сбоку. Делали разрезы для пояснения.
- Так просто?!
- Просто и достаточно мудро для своего времени, но... простота метода или конструкции не всегда есть достоинство. Уразумел?
Филипп поразмышлял и признался:
- Не совсем, наставник.
Травицкий повернулся и пошел к выходу. У поворота оглянулся на покинутый временем кульман и сказал:
- Подумай, зачем мы сохранили у себя этот «хлам». Может быть, поймешь не сразу, не огорчайся. В свое время мне тоже зада­вали эту задачу, а понял я только годы спустя.
( Read more... )
- Ты думал, что вывел формулу и все? — Тон у Травицкого неожиданно сдвинулся в область отрицательных температур. — ведь не напрасно показывал тебе старинное чертежное приспособление — кульман, помнишь? Не понял ты намека, жаль. А на­мек был совсем прозрачный: для того, чтобы сделать что-нибудь выдающееся с помощью таких неуклюжих сооружений, нашим дедам необходимо было терпение! Понимаешь? Терпение! Проблема оказалась зубодробительнее и сложнее, чем ты думал, и, не решив ее с первого наскока, ты...
- Разве я не работаю? — не выдержал Филипп.
- Работаешь,— согласился Травицкий.— Но к а к?! Ты пере­стал быть синектором, ты сейчас раб машины, ее знаний и логики,
и только! Ты уже не творец, а фанатик идеи — хватаешься за ты­сячи возникающих новых путей и не доводишь до конца ни одного.
Если будешь работать в том же духе, я не разрешу тебе нагружать вычислитель больше двух часов в день... не перебивай! Слушай, что
скажу. ( Read more... )
...
(C) Василий Головачёв "Особый контроль" 72 стр.
Read more...

ГАРАНТИРУЮ ЖИЗНЬ

...
- И все же, — тихо проговорила Лиза, — посмотрите на них: как много в нашей глубинке открытых, добрых, самоотверженных людей. Они работают за мизерные день­ги, но готовы ехать на край света ради поддержки других и поделиться всем, что имеют. Удивительна русская безро­потная терпеливость, изначальная готовность к жертве, но не менее удивительна и решимость добиться высшей справедливости, хотя бы и ценой жизни. Они счастливы и несчастливы одновременно.
- Право быть несчастным — это один из этапов самоосознания, — сказал Кругов. — Главное, что наши люди не потеряли способности плакать и смеяться, быть груст­ными и веселыми ни при каких обстоятельствах. Но ни­когда — самодовольными! Они умеют и любить, и ненави­деть.
- Да уж, — усмехнулся Федотов, — этого у нас не от­нимешь. Хотя Лиза права: русский народ действительно добр и терпелив. Правда, некий мудрец говорил, что доб­ро — тоже зло, только скрытое.
Продолжение и обложка книги


(C) ВАСИЛИЙ ГОЛОВАЧЕВ
ГАРАНТИРУЮ ЖИЗНЬ
5 стр.

Read more...

"Регулюм"

( Read more... )
Приблизившись к очередной яме с зеленова­той, светящейся изнутри «водой» (никакой воды, конечно же, на поверхности Марса не было и в помине), обнаруженной в развалинах какого-то древнего марсианского города на берегу исчез­нувшей реки, Стае увидел плоскую каменную стелу с какими-то письменами, равнодушно скольз­нул по ней взглядом и вдруг краем сознания опре­делил нечто знакомое в очертаниях вырезанных на стеле знаков. Нехотя вернулся к ней, сосредо­точиваясь на восприятии новой информации, и с растущим изумлением и недоверием прочитал надпись на вполне современном русском языке:

«Здесь был комба Антоша. Предупреждаю: «хронотрясина» ограничена горизонтом событий земного тысяча девятьсот девяностого года. Вре­мя распада язвы - сто двадцать пять лет. Коррек­ции не подлежит, я пробовал. Руками не трогать!»

Стае дважды перечитал послание, шевеля губа­ми, засмеялся.
- Здесь был Вася... Надо же!
( Read more... ) (C) ВАСИЛИЙ ГОЛОВАЧЕВ
РЕГУЛЮМ
264 стр.


Круто! Опять в этом романе пересекается и "Реквием машине времени" и "Реликт"! Круто и классно!
С самого начала я как-то читал нехотя.. После заставлял себя читать по страничке в день, вчитывался, но вот недавно я влился в этот роман и стал читать запоем!
Это что-то! Снова великое произведение, как и предыдущие.
Но по сути, совершенно новые мысли и идеи.
Василий, как всегда, не стоит на месте.

Ну что ж, постараюсь держать вас в курсе событий и выкладывать самые интересные и поразительные моменты...
Read more...